Пантера

Крупные хищники семейства кошачьих, местом обитания которых являются преимущественно Азия, Африка и Индия. Пантеры единственные из своего семейства, которые могут издавать рёв и другие звуки. Наиболее известная и популярная чёрная пантера не является отдельным видом и происходит от обычных ягуаров или леопардов, лишь как генетический вариант окраски.

Пантеры являются ночными животными, днем они спят в ветвях деревьев, а ночью выходят на охоту, поджидая свою жертву в засаде и нападая при первом удобном случае. Основными объектами для охоты пантер являются копытные животные: антилопы, олени, косули, дикие кабаны и в некоторых случаях крупные грызуны.

«Как получилось, — задается вопросом Аристотель, — что пантера — единственное животное, чей запах приятен и привлекателен даже для других зверей, ибо говорят, что дикие звери с удовольствием вдыхают его»? В античном мифе этот аромат соотносится одновременно с охотой, колдовством, любовным обольщением; в христианской же символике, претерпев любопытные метаморфозы, он превращается в образ мистического уловления душ словом Христовым.

Греки считали, что пантера использует свое благоухание для привлечения добычи. «Пантера издает запах, приятный всем прочим зверям, а потому охотится из засады, приманивая зверей собственным ароматом», утверждает Теофраст. Плутарх и Элиан уточняют, что к ее ароматам особенно чувствительны обезьяны.

Пантера — зверь особый, она охотник, на нее же не охотится никто, кроме человека, который умеет пользоваться тем же оружием и заманивает ее в ловушку запахом вина, до которого она падка6; ее сила — в осторожности и уме. Она умеет хитрить. Ее ловушка — восхитительный аромат, орудие смертоносного обольщения. «Говорят, пантера наделена даром источать благоухание, впрочем, неощутимое для нас, и знает о своем даре. Равно и все прочие звери знают о нем, и ловит она их следующим образом. Когда пантере нужна пища, она прячется в частых зарослях или в густой листве; ее нельзя обнаружить, она неподвижна и позволяет себе только дышать. Оленята, газели, дикие козы и прочие подобные животные приближаются к ней, их привлекает приятный запах, своего рода iunx [волшебное колесо]. Тогда пантера выпрыгивает из засады и бросается на жертву».

Примечательно здесь упоминание волшебного колеса: оно привносит в миф магическое измерение.

У греков пантера выступает символом красивой куртизанки, ибо слово pardalis означает и «кошка», и «гетера». Приятный запах пантеры отсылает к чарующим ароматам гетеры, которые также сравниваются с волшебным колесиком, — и тем самым становится символом всякой ловушки, всякого обольщения.

Христианство переняло это верование и, подвергнув дерзкой трансформации, сделало его элементом своей символики: благоуханная пантера превратилась в образ самого Христа. Впрочем, его вторичное использование, по-видимому, прошло несколько этапов.

Действительно, iunx — колесико с дыркой на веревочке — издает странное жужжание и обладает завораживающим действием. Сопоставление его с ароматом пантеры тем более значимо, что предмет этот использовался главным образом в любовной магии.

В первой версии, изданной Сбордоне, крик пробуждающейся после трехдневного сна пантеры — ароматный крик, чарующий всех прочих зверей, — уподобляется крику Иисуса Христа через три дня после смерти, наделяющему людей изысканным ароматом: «Когда она поест и насытится, то спит в своем логове; пробуждается же от сна на третий день и кричит громким голосом, и звери, привлеченные ароматом крика, идут к ней. Так же и Господь наш Иисус Христос, восстав на третий день из мертвых, вскричал: «Ныне здравствует мир видимый и невидимый», и сошло на нас всех благоухание, на ближних и на дальних, и мир, по слову Апостола».

В третьей версии, опубликованной Сбордоне, это сравнение уточняется: ароматное дыхание пантеры символизирует слово Христово, влекущее и дающее утешение: «Пантера принимает образ Господа нашего Иисуса Христа. Ибо только пришел Он к нам от Отца своего и показался в миру Человеком, как источился из уст его добрый дух наставления, и на благоухание уст его сошлись пророки, и апостолы, и мученики, и весь хор святых, и в радости возвратились они в свои жилища». Это отождествление вызывает метаморфозу кошки: из устрашающей, свирепой, одинокой она превращается в общительную и добрую: «Есть зверь, именуемый пантерой. «Физиолог» говорит, что она несравненно более красива и достойна любви, нежели любой другой зверь. Во сне источает она благоухание, и на этот запах собираются вкруг нее все прочие звери, и радуются аромату, а нарадовавшись, расходятся в веселии и довольстве по чащобам и полям». Полная инверсия: аромат пантеры уже не смертельная ловушка, но щедрый дар остальным зверям. Хищница несет с собой уже не смерть, а блаженство.

Но самые законченные формы эта символика приобретает в средневековых бестиариях, включающих в себя многие элементы «Физиолога». Например, в бестиарии Эшмола красота кошки воплощает в себе божественное сияние, а пятна на ее шкуре, подобные «золотым глазкам», представляют многогранность ее совершенства: «Пестрая шкура пантеры символизирует слова Соломона о Господе нашем Иисусе Христе, коий есть Мудрость Бога-Отца, Дух Понимания, Единый, Многий, Истинный, Кроткий, Совершенный, Милосердый, Твердый, Неколебимый, Верный, Дух всемогущий, всевидящий». Пантера красива, и Давид говорит об Иисусе Христе: «Он прекраснейший из сынов человеческих». Ее кротость — образ божественной доброты: «Пантера кротка», а Исайя говорит: «Возрадуйся, чтобы сердце твое ликовало, дщерь Сиона, возглашай, дщерь Иерусалима, что грядет к тебе твой царь, и сердце его полно кротости».

Отождествление благоуханного дыхания пантеры со словом Христовым закрепляется, но упор сделан на их необоримой и инстинктивной притягательности: «Как на сладостный аромат, источаемый пастью пантеры, сбегаются все звери, и окрестные, и из дальних мест, и следуют за ней; так и иудеи, каковые обладали по временам звериным инстинктом и были ближними по вере, что соблюдали они, и язычники, бывшие дальними, ибо не знали веры, услышали слово Христово и последовали за ним, говоря: «Сколь приятны твои слова устам моим, слаще меда; благодать источают уста твои; и потому Господь благословил тебя на веки веков».

Наконец, пантера, подобно Христу, торжествует над силами зла. Ее запах обращает в бегство дракона, как слово Иисуса заставляет отступить сатану: «...Дракон дрожит от страха и бежит укрыться в подземном своем логовище; не в силах вынести благоухания пантеры, он погружается в оцепенение и сидит в яме своей, недвижный и словно мертвый. Так и Господь наш Иисус Христос, истинная пантера, сошел с небес, чтобы избавить нас от власти Дьявола». Благоуханная пантера средневековых бестиариев, как в триптихе, являет собой одновременно и сияние Христа, и два аспекта его земного предназначения: увлекать человеков к свету истины и освобождать их отдуха тьмы.